Недавно руководитель Института исследований проблем современной политики Антон Орлов направил в министерство труда предложение увеличить оплачиваемый отпуск на семь дней для работников, испытывающих эмоциональное выгорание на работе. Для подтверждения этого состояния потребуются результаты психологических тестов.
Не фокусируясь на личности Орлова и деятельности его института, отметим, что ранее они уже предлагали ограничить продажу фастфуда для подростков. На сайте Института можно найти слова Орлова: «Политический вес — это вес, который стоит постоянно набирать». Действенность таких инициатив под сомнением, но тема все же заслуживает обсуждения.
Эмоциональное выгорание классифицируется как QD85 в Международной классификации болезней. Тем не менее, это не болезнь, а фактор, влияющий на здоровье, и не может быть основанием для больничного, если только не сопровождается клинической депрессией. При депрессии дополнительные отпуска мало интересуют человека.
Симптомы выгорания—это чувство истощения, ментальная отстраненность и снижение эффективности, которые встречаются повсеместно. В подтверждение: казахстанский теннисист Александр Бублик признался, что ненавидит каждый день, когда вынужден играть, но делает это ради денег.
Если не нравится работать, ты не одинок. Но все же работа остается необходимостью для большинства людей. Социальные сети приводят другие примеры об успешности без традиционной работы, но они редко срабатывают на длительной дистанции.
Что делать, если выгорает шахтер или вахтовик? Работа их ждет, даже когда они эмоционально истощены. Зарплату никто не отменял.
Экономический аспект вопроса: при 75 миллионах трудоспособных россиян и медианной зарплате 41 тысяча рублей, добавление семи отпускных дней для 10% работников обойдется работодателям в 102,5 миллиарда рублей ежегодно. Работодатели вряд ли будут рады тратить значительные средства на работников с пониженной эффективностью.
Стоит ли игнорировать выгорание как серьезную проблему? Определенно, нет. Обсуждение этой темы способствует постепенной дестигматизации психических проблем, хотя исторически обсуждение таких вопросов в России не было принято.
Современное решение — интеграция практической и клинической психологии в рабочие и учебные процессы. Организация кабинетов психологов и регулярное тестирование сотрудников могли бы реально помочь в борьбе с выгоранием.
Шаги в этом направлении принесут больше пользы, чем расплывчатые инициативы. Возможно, это снизит количество подобных обсуждений и улучшит общее состояние работников.